«Тиша» Из цикла — «Рассказы о животных»

Валерий Бохов

Нашему поморскому селу, расположенному за Полярным кругом, пять сотен лет. Основная древняя часть села с церковью, кладбищем, магазином, почтой, санпунктом и школой располагается на острове. Река огибает холм, на котором расположены дома, гаражи для лодок, сараи, коптильни, дровники, и за леском впадает в море. Жить обособленно — так решено было пять сотен лет назад. Раньше сообщение с материком было на лодках. Сейчас через реку перекинут мост, который продолжается насыпной дамбой. Это связь с миром, связь с мурманским шоссе. Но у села есть ещё одна часть – наша Запань. Раньше тут в акватории сплавной реки было заграждение для сбора брёвен, а сейчас, главным образом, дачи. Лишь два-три человека живут постоянно. У нас тут свободно — между домами метров по сто — двести. Ближайший мой сосед Фёдор, Фёдор Фёдорович. Он на пенсии. А потому проживает в селе постоянно.

Но речь не о Фёдоре. Рассказик о Тишке – чудесном коте Фёдора. Кот рос на наших глазах. Расстояния между домами-дворами, как вы поняли, большие, но коты в Запани жестоко дрались за территории как если бы было тесно. Надо сказать, все коты в Запани, да и в селе, были здоровущими. Они ели рыбу во всех видах – сырую, жареную, варёную. Серая масть. У каждого была на удивление круглая добродушная морда. Потому за круглые морды их звали шайбами.

Вначале Тишку жестоко драли другие коты. И часто можно было видеть, как он отлёживается в малиннике. Отлёживается и копит злость. На наши ласки, успокаивающие слова кот не реагировал. Ни рыбой, ни мясом, ничем приманить его было нельзя. Погладить, приголубить себя в такие моменты он не давал. Он или не обращал внимания или вставал и уходил. Спустя какое-то время уже другие коты отлёживались в малиннике. Скоро там, где только появлялся Тишка, другие коты исчезали и не появлялись. Ристалища среди шайб прекратились. Судя по тому, что землеройки и мыши исчезли, все другие коты переключили своё внимание.

Любого из нас, кто причаливал после рыбалки, встречал один Тиша. Он собирал свою дань. Дань рыбой. Регулярно и неустанно. Но делал он это деликатно и с большим достоинством. Он никак не выказывал, что он хочет получить рыбу. Он смирно сидел на причале, округлив свои огромные жёлтые глаза. Добродушный домашний зверёк. Все рыбаки охотно угощали кота.

Часто, на обедах и перекусах, а ели мы когда в доме, а когда на воздухе, так повелось со времён постройки дома – есть на улице, — часто перед нами появлялась круглая знакомая морда. Шайба, да и только! Его появлению предшествовало гулкий топот. Почва у нас такая звучная. Морда кота была настолько симпатичной, что не угостить кота было нельзя. Невозможно не угостить! Причём, Тиша, вы уже знаете, не просил, не жаловался, не клянчил. Он тихо сидел и улыбался.

А ещё Тишка мастерски ловил птиц. Летит не высоко – в метре, полутора от земли, в поле его досягаемости – всё, птичке конец…

Как-то летом Тишку можно было часто увидеть на дороге между селом и Запанью. Эти два-три пыльных километра другие коты проходят таясь, пригибаясь, часто прячась за деревья. Тиша же шёл вальяжно, не прячась. И всегда это случалось на пути его из села. А вскоре мы увидели кота на пути в село. Кот плыл через реку! Плыл! Мы – это рыбаки Запани. С Фёдором мы говорили об этом и пришли к выводу: для кота настало время! Начиная с марта он стал отлучаться из дома. Начиная с марта он уходил в село к своей зазнобе напрямки. Вначале он бегал по льду. Потом, видимо, как-то провалился. Упал в воду. Поплыл. И понял, что плавать – это не сложно. Это просто! И с тех пор путь Тиши в село был по воде, обратно – по дороге. Пока других водоплавающих котов окрест не водилось. Пока. Люди поговаривали:

- Если дальше так пойдёт, то коты за рыбой будут нырять!

Но вот жители села, основного села, стали говорить, что у них разоряются птичники. Стали совместно — наши обитатели и селяне – обсуждать возможности появления в селе хорька, ласки, куницы, лисы, крысы… Долго спорили…В конце разговора селяне сказали:

- У нас нет доказательств, но увидев какого-то вашего кота, мы его приголубим бревном. Брёвен у нас много! На всех хватит!

После этого Фёдор стал запирать Тишку. Он запирал кота в чулане, а дверь чулана прижимал чугунной плитой. Так вот это не помогало. Тиша бился в чулане, бросался на дверь и грохотал, как свора пьяных матросов в кабаке.

Вообще находиться в помещении Тиша не любил. Всего несколько раз я заставал его в доме. Нелепо было видеть буяна и драчуна, сидящим на диване и глазеющим в телевизор. И уж конечно, не увидишь Тишу в качестве лечебной грелки. Впрочем, это кажется является умением только кошек.

Этот зверь, зверь с такой жаждой жизни, казалось, жить будет вечно. Но это только так казалось.

Одна из зим была настолько суровой, что стаи голодных волков выходили из лесов и кружили возле сёл и деревень. Порой они врывались в жилые дворы и утаскивали собак вместе с будками и цепями. Где–нибудь возле леса можно было встретить после таких налётов несколько клочков шерсти, обломки досок и цепи…

Вот так и с Тишей. Чёрт его дёрнул рвануть на улицу. Со слов Фёдора – в жёлтом свете луны, а была полярная ночь, ясно было видно на снегу, как пятеро волков окружило кота, долго не решались они напасть на жертву. Тиша был страшен. Он яростно рычал. Выгибал спину. Шипел. А ружьё Федя накануне, как назло, отдал Ферину, поохотится. И волки, выбрав момент, как по команде, одновременно бросились на бедного кота…

Мне кажется, там, за рекой, в селе, народится, а может уже появился котёнок – сын Тишки. Таков закон природы. Он родится не один, их будет целый выводок. Помёт серых котят появится в селе. В высоком терему, ведь многие избы в селе на сваях. И вот хозяин матери этих котят будет пытаться избавиться от лишних ртов. Тогда я, Фёдор, а может кто ещё из Запани и села разберём котят. Конечно, это будет та же порода крупных и сильных шайб.

Как кто, а я своего назову Тишей.